Жанна д'Арк из рода Валуа. Книга третья - Страница 154

154

* * *

Жанна запретила ей ввязываться в военные действия, поэтому девушке приходилось занимать себя чисткой оружия, коней и доспехов Девы, выполняя работу свою, да ещё и Раймона. Парень сильно возмужал и повзрослел за то время, пока они не виделись. Нежное юношеское лицо загорело и обветрилось, а в глазах, которые Клод запомнила широко раскрытыми с оттенком вечного испуга, появилось холодное бесстрашие и вызов.

– А ведь я знаю кто ты, – шепнул Раймон при встрече. И гордо добавил: – Сам догадался. И рад!

Клод, уже уставшая от собственной тайны, только пожала плечами и попросила дурно о ней не думать.

– Дурно?! – выпучил глаза Раймон. – Ты спятил, Луи? То есть, спятила… да? Прости, привык, да и не знаю, как тебя зовут девушкой, но я жениться на тебе готов! Мне теперь, после Жанны и тебя все прочие девицы, как вода после крепкого вина! Когда всё кончится, мы сможем, по крайней мере, вместе про это вспоминать…

Клод посмеялась над его наивностью, а потом и вовсе выкинула из головы всё, что не было связано с делами Жанны и её войска.

После неудачи у Суассона она, как и все, с надеждой встретила вошедшее в город подкрепление в лице отряда Ксентрайя, которого хорошо помнила. А когда увидела с каким воодушевлением Жанна отправилась с ним и Ла Иром на военный совет, почувствовала даже облегчение.

– Всё будет хорошо, – прошептала она утром в день вылазки, протягивая Жанне отчищенный до блеска шлем.

Она хотела добавить, что, может быть, и остальные…, и тот, о ком они никогда не говорили, чтобы избежать соблазна произнести слово «трус», или, хуже того, «предательство»… «Прекрасный герцог» – пусть таким и останется навеки… может, даже он сумеет подоспеть… Но смолчала, чтобы не тревожить рану, которую пока обезболили военные тревоги и заботы. Всё будет хорошо! Ксентрай и Ла Ир не позволят случиться дурному…

Но, едва ворота за войском закрылись, и Клод повернулась, чтобы уйти, она тут же и замерла, не сделав ни шагу.

– Узнал меня, господин паж? – осклабился хромоногий, так пугавший её когда-то. – Вижу, узнал. Только в толк не возьму, чего ты так побледнел? Не рад мне? А вот я очень рад! Последнее время только тем и занимался, что искал тебя.

Клод, словно парализованная, следила за тем, как страшный господин приближается. Он сильно осунулся с того дня, когда она видела его в последний раз. И во взгляде, прежде прищуренном и хитро-злом, теперь появилось что-то новое. Но хорошего Клод не ждала, и, не имея сил отступить, еле-еле смогла выдавить:

– Что вам от меня надо?

Глаза хромоногого забегали по её лицу, как мелкий паук. И вдруг остановились, будто обессилев.

– Помощи, – хрипло вымолвил он.

Это прозвучало неожиданно, почти беспомощно. Почти правдиво. Но Клод не успела разобраться в своих чувствах, потому что сбоку вдруг кто-то налетел на неё и, стискивая в объятиях, зашептал в самое ухо:

– Ты! Ты живой! Живая… Хвала Господу, дитя, Он всё ещё с нами!

Клод отшатнулась, посмотрела и не сразу узнала в заросшем пегой щетиной господине того, кто однажды вывез её из Орлеана в оружейной телеге. Радостно она схватилась за его руки, как за спасение.

– Ну, вот и хорошо, – пробормотал подошедший совсем близко хромоногий. – Значит, не врал ты, господин Экуй…

Он осмотрелся и понизил голос почти до шепота.

– Может теперь эта дева поверит тому, что мы должны сказать.

– Я не дева, – снова испугалась Клод. – То есть, я девушка, да. Но Дева у нас одна, и я ей служу.

– Как Иисус готов был служить Иоанну Крестителю…

Лицо хромоногого как-то странно дрогнуло. Но он тут же наклонил голову, будто кланялся, и потёртый кожаный капюшон на голове скрыл его бегающие глаза.

– Ты должна нас выслушать, – с жаром зашептал Экуй.

Он слегка ослабил хватку, но всё ещё продолжал сжимать плечи Клод руками.

– Мы идём из Сабли – думали там тебя застать и позвать с собой к Жанне. Но Господь милостив, сам пожелал спасти её, затем и вразумил тебя прежде нас, недостойных! Значит, верно всё! И этого господина, – кивок в сторону хромоногого, – Он послал мне не просто так!.. И время ещё есть! Ты должна… кроме тебя просто некому – Дева только тебе поверит – должна убедить её скрыться, как можно скорей! И мы поможем… Господин этот, – Экуй снова кивнул на хромоногого, – служил при дворе и точно знает, что против Жанны там сговорились! И, как раз с бургундцами! А ещё, это он мне сказал, что ты девушка! Та самая, из пророчества! Что это ты заменила Жанну у Турели, и англичане тогда ушли без боя!.. Но это уже не важно! Главное – ты жива, и можешь спасти и себя, и Жанну! И всех нас – я точно это знаю и в это верю…

Он говорил торопливо, сбивчиво, глотал слова, из-за чего смысл их не сразу дошёл до Клод. Но само появление хромоногого здесь и в такое время, когда и без того тревожно, яснее всяких слов говорило о близкой опасности.

Клод повела глазами вокруг. Здесь, у ворот, домА в основном деревянные и люди возле них занимаются делами простыми, мирными. Давно ли сама она вот так же сидела на ступенях родительского дома, перебирая слежавшуюся за зиму шерсть, а братья бились рядом мечами деревянными, а не теми железными, которые висят у них на поясах теперь. Да и с Клод они совсем больше не общаются, пугаясь одной только мысли о том, что их родство с Девой Франции будет подвергнуто сомнению, и даже издали не позволяли себе ей подмигнуть или улыбнуться. Жизнь с Жанной при дворе быстро сделала из них снобов. Пока ещё не тех заносчивых, на которых Клод успела насмотреться – те, выбившись из семей не самых родовитых, готовы были на что угодно ради возможности – всего только возможности – получить хоть какую-то власть и почитание. Но кое-что в Жане и Пьере Клод уже огорчало…

154